Повесть о Митяе

Повесть о Митяе – летописный рассказ о претенденте на русский митрополичий престол, ставленнике великого князя московского Дмитрия Ивановича. Выдвижение Митяя князем явилось, судя по времени, реакцией на известие о поставлении в Константинополе патриархом Филофеем в митрополиты всея Руси Киприана (1375 г.) еще при жизни митрополита Алексея. Митяй как бы насильно («акы нужею») был пострижен в монахи и сделан архимандритом одного из московских монастырей (1376 г.). До того Митяй был «белым» попом, духовным отцом и печатником великого князя. После смерти митрополита Алексея (1378 г.) по приказу князя Митяй (в монашестве он получил имя Михаил) взял на себя руководство русской церковью и присвоил знаки митрополичьего достоинства. Поскольку западной частью русской церкви в это время управлял Киприан, резиденцией которого был подвластный литовцам Киев, произошло фактическое разделение митрополии «всеа Руси» на митрополии Малой и Великой Руси. После безуспешной попытки водвориться в Москве против воли великого князя (1378 г.) Киприан написал Сергию Радонежскому и Феодору Симоновскому и послал на Русь обширное послание, в котором делал упор на то, что на митрополичьем престоле в Москве находится простой чернец. Чтобы упрочить свое положение, Митяй попытался стать епископом с помощью собора русских епископов. Князь созвал собор, но избрание Митяя было сорвано протестом епископа Дионисия Суздальского, Нижегородского и Городецкого. Митяй вынужден был отправиться для поставления на митрополию в Константинополь простым монахом. Предвидя необходимость сделать заем у католиков или у мусульман, великий князь снабдил Митяя чистыми грамотами, «харатьями», со своею печатью. Поблизости от Константинополя Митяй неожиданно скончался на корабле. Сопровождавшие его послы решили подделать княжеские грамоты и; представить патриарху и императору вместо Митяя одного из них, переяславского архимандрита Пимена, как великокняжеского кандидата в русские митрополиты. С помощью подкупа этот план удался, и Пимен стал митрополитом Великой Руси. Однако же по возвращении на Русь – а к тому времени уже произошла Куликовская битва (ей в летописи посвящен особый рассказ) и митрополичий престол; в Москве занимал приглашенный Дмитрием Донским из Киева Киприан – Пимен был арестован и сослан (1381 г.). Но осенью 1382 г., после нашествия на Москву Тохтамыша (как и Куликовской битве, в летописи ему посвящен отдельный рассказ), Киприан был удален князем из Москвы, а на митрополичий престол возведен Пимен. Последнее, о чем сообщает П., – возвращение Пимена из Чухломы, где он год был в ссылке, но еще не в Москву, а – предварительно – в Тверь. О переводе Пимена из Твери в Москву П. не говорит, что и дает основание думать, что она была создана до этого события, осенью 1382 г. Древнейший вид П. имеет в Летописце Рогожском, Летописи Симеоновской и имела в погибшей Летописи Троицкой. Ее автором был русский летописец, решительный сторонник митрополита Киприана, весьма вероятно, Епифаний Премудрый: в П. обнаруживается ряд несомненных стилистических параллелей к характерным для него приемам письма; как и его Житию Стефана Пермского, П. свойственна ирония над церковными карьеристами. Иронизируя, автор использует образ попа-царя Ивана из Сказания об Индийском царстве. Возможно, что свой окончательный вид, некоторую публицистическую отделку, П. получила под пером самого митрополита Киприана. Ироничность, черты памфлета, ощутимая недоговоренность, оппозиционный политический подтекст и само содержание – история церковно-политических интриг – выделяют эту повесть в древнерусской исторической литературе. Путешествие ее героя в Константинополь – своего рода «антихождение». Обладая публицистическими чертами, П. представляет собой ценный источник для изучения идеологической борьбы в Москве в эпоху Куликовской битвы. В XV в. П. подверглась стилистической обработке (стилистически упрощена) и в нее были влиты записи на ту же тему из летописных погодных статей. В этом виде (вторая редакция) П. находится в Летописном своде Московском великокняжеском кон. XV в., так называемой Ростовской летописи, а также в Летописях Типографской и Воскресенской. В XVI в. при создании Летописи Никоновской возникла третья редакция П. Она создана на основе первой с привлечением Жития Сергия Радонежского; она самая большая и самая красочная из редакций, но также и самая недостоверная, так как редактор существенно расширил текст не столько за счет дополнительных источников, сколько за счет «этикетных» для литературы того времени распространений, чем вольно или невольно исказил смысл произведения (его публицистическую направленность). Ряд других летописей – Ермолинская, свод 1497 г., Уваровская, Львовская, Летописный свод Сокращенный 1493 г., Летописец Владимирский – содержит то или иное сокращение второй редакции. Изд.: Прохоров Г. М. Повесть о Митяе: (Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы). Л., 1978. Лит.: Прокофьев Н. И. Русские хождения XII–XV вв. // Учен. зап. Московск. гос. пед. ин-та. 1970. № 363. Литература Древней Руси и XVIII в., С. 128–134; Прохоров Г. М. 1) Летописная Повесть о Митяе // ТОДРЛ. Л., 1976. Т. 30. С. 238–254; 2) Памятники переводной и русской литературы XIV–XV веков. Л., 1987. С. 116–118.

Г. М. Прохоров